Исключительные - Страница 17

• Предыдущая
• 17 / 175
• Следующая

А может, рождественское письмо перестало быть совместным проектом. Быть может, Эш читает его вслух Итану, неторопливо семенящему по беговой дорожке перед панорамной стеной, а он одобрительно кивает, тем самым становясь, по мнению обоих, соавтором. Или, может, Итан зачитывает его своей помощнице Кейтлин Додж, которая предлагает редакционные правки, а затем рассылает по списку адресов. Жюль сознавала, что уже не может даже предположить, сколько приблизительно людей получает рождественские письма от Фигмена и Вулф. Она понятия не имела, что это может быть за число, точно так же как несколько лет назад, к стыду своему, перестала соображать, какова сейчас численность населения Земли.

Насколько широко простираются дружеские связи Эш и Итана — такие вещи не найдешь в интернете. Многих ли они считают друзьями? Как вообще с ними подружиться? Жюль точно входила в круг их ближайших друзей. Она видела все, что происходило между ними за последние три десятилетия в Нью-Йорке, а также в предыдущее десятилетие в вигвамах, театре и столовой «Лесного духа». Жюль всегда была в курсе их дел, а этим могли похвастать лишь очень немногие из тех, кто появился позже нее. Наверное, любой из тех, кто получал эти письма, радовался. Каждый хотел получить рождественское письмо от Итана Фигмена, а заодно и от Эш Вулф. Таких людей насчитывались сотни, а может, и пара тысяч.

«Дорогие друзья,

и уже на этих словах у нас заминка, потому что в течение всего года получаем столько писем, так же начинающихся с обращения „Дорогие друзья“, с просьбами о пожертвованиях на те или иные нужды. А по большей части мы этим просителям вовсе не друзья. Но вы в полном смысле слова относитесь к этой категории, и мы вас любим, так что, пожалуйста, простите нас за то, что снова обрушиваем на вас подробный отчет за минувшие 12 месяцев. Вы, если хотите, можете отплатить той же монетой, и на самом деле мы надеемся, что вы это сделаете.

Пишем с ранчо в Колорадо, где затаились с парой детишек и компанией отличных исполнителей. Эш, работающая над постановкой „Троянок“, которых поставит весной в театре „Оупен Хенд“, пригласила сюда целую труппу, и замечательно, что они согласились бросить все свои многочисленные дела и приехать.

Так что все спальни заполнены троянскими женщинами или, по крайней мере, троянскими женщинами из Ассоциации актеров. Мы взволнованы, ведь еще покупая это ранчо мы фантазировали, что когда-нибудь оно станет неким центром искусств (Эш признается, что претенциозно на это рассчитывала), и вот мечта осуществилась.

С вечера мы разжигаем камин, и актеры встают с петухами. Греческая трагедия! Переизбыток насильственных смертей! Катание на возах с сеном! Чем плохо? Что касается Итана, то он берет на праздники давно намеченный перерыв и надеется прочесть книги, которые следуют за ним из одного города в другой, из одной страны в другую, с самолета на самолет, но пока что он их едва раскрыл. На электронной читалке у него история бейсбольных парков низшей лиги и краткое объяснение теории струн. Что бы это ни значило. Спросите у Итана — но не раньше января. Может быть, к тому времени он дочитает до конца, хотя его бесит, что читалка лишь показывает, сколько процентов книги он прочел, а не количество страниц. Это, считает он, на 92 % глупо.

Но происходят и вещи гораздо более важные. Инициатива против детского труда за прошедший год расширилась благодаря доброте и милосердию людей, которым мы тоже писали: „Дорогие друзья“. (Но мы к ним не питаем и малой доли тех чувств, какие испытываем к вам. Честное слово.) Ни к чему здесь вдаваться в детали той существенной работы, которую проводит Инициатива, меняющая жизнь самых беззащитных детей в Азии (подробнее вы узнаете об этом по ссылке A-CLI.org). Скажем лишь, что у нас в нью-йоркском офисе работают необыкновенно самоотверженные люди, и трудятся они с такой отдачей, которая нас всегда поражает. Жаль, нет у нас возможности проводить больше времени на месте, но этот год оказался плодотворным для „Фигляндии“. В свой 24-й сезон (ой!) это древнее телешоу, как ни странно, процветает.

Весь этот год мы работали, ездили вместе с нашими сотрудниками и несколькими помощниками из ЮНИСЕФ в Индонезию, Индию и Китай, где следили за расширением школы „Пембебасан“ („Освобождение“), в создании которой нам выпала честь участвовать. Выкроили и немного времени на путешествия просто для собственного удовольствия. Отрезвляющей трагедии детского труда и тому, как столь многие американские корпорации по-прежнему делают вид, будто этого не происходит, невозможно противопоставить испытанные нами приятные ощущения. Но первый и главный способ решения проблемы — рассказывать людям о ней. Именно этим мы и продолжаем заниматься.

В порыве нестерпимой гордости мы хотели бы рассказать вам о нашей дочери Ларкин Фигмен, которой удалось дожить до 18 лет с именем, парящим в области между английским поэтом-мизантропом 20 века и небезызвестным мультипликационным персонажем. Друзья, она самая невероятная девушка! Она отправилась с нами в индонезийский отрезок нашей поездки, как делала и раньше, и работала помощницей в школе „Пембебасан“, но сразу после этого ей пришлось вернуться в колледж. Как известно большинству из вас, она учится в альма-матер своей мамы, Йельском университете, живет в Давенпорте и специализируется сразу в двух областях — театре и истории искусств. Мы бы любили ее, даже если бы она была помешана на математике, чего уж точно о ней не скажешь. Однако, как знают многие из вас, таков ее младший брат Мо, и из-за этого мы его любим ничуть не меньше. Мо учится и живет в школе Корбелла в Нью-Хэмпшире и считает, что папино телешоу могло бы быть ГОРАЗДО лучше, а пьесы, которые ставит его мама, скучны, но он все равно нас любит.