Исключительные - Страница 55

Джона пришел в старинной сорочке под смокинг, которую раздобыл в магазине винтажной одежды, и Жюль вновь подумала, что он недоступен, непостижим, и жаль, что нельзя у него спросить: «Что с тобой творится?» Она постоянно всячески раскрывалась, все чаянья и чувства напоказ, а Джона никогда этого не делал, и она жалела, что не может выяснить подробности. На сей раз он принес кальян, который нашел в углу лофта своей матери, куда часто приходили поиграть музыканты. «Это мой вклад в вечер», — изрек Джона, показывая длинную фиолетовую стеклянную трубку и комочек гашиша. Вся компания начала дымить, затягиваться и булькать, и Жюль так сильно приторчала, что лишь через некоторое время осознала, что Джона, Кэти и Гудмен в конце концов исчезли из комнаты.

— Куда они ушли? — спросила она, но Итан и Эш, пребывая в полнейшей эйфории, не расслышали ее или не обратили на ее слова внимания. Она опустилась на груду кукол, потом выбрала одну, бесцветного древнего единорога, и поднесла к лицу. Запах шел точно такой же, как от Эш.

Чуть погодя вновь появился Джона, и Жюль спросила, где он был.

— Помогал нашим друзьям поймать тачку, — ответил он с улыбкой.

— Ты о чем?

— Гудмену и Кэти. Они сказали, что наметили тайное приключение. Впрочем, они были в край обдолбанны и боялись, что сами не сумеют поймать машину. Понятия не имею, что такое «тайное приключение», да я и не спрашивал. Посадил их в такси и вернулся в дом.

Он упал на кровать, место, где он обычно лежал с Эш, опустил веки с поразительно длинными ресницами и через несколько секунд вроде бы заснул.

Совсем близко к полуночи Дик Кларк, выглядящий почти так же по-мальчишески и глуповато, как всегда, начал новогодний обратный отсчет, пока на сцене для оркестра, воздвигнутой на Таймс-сквере, пели Average White Band. Эш, Итан, Джона и Жюль уселись смотреть на это по телевизору, и когда упал шарик и заиграла музыка, парни целомудренно расцеловали девушек по очереди. Поцелуи навели Жюль на мысль о том, где сейчас находятся Гудмен с Кэти и как выглядит их приключение; она ощутила легкую ревность и понадеялась, что оно разочарует их обоих.

— Боже, я под кайфом, — воскликнула Эш. — Average White Band еще поют? Какая же это невероятная тоска. Просто отвлекайте меня, ладно? Мне не нравятся эти ощущения.

Эш для полного улета хватило всего-ничего — она же так мало весила и все ощущала сильно и сразу.

Когда к часу ночи у Эш зазвенел ее розовый «телефон принцессы» («мой ироничный телефон принцессы, — настаивала она, — купленный, когда мне было двенадцать, ясно?»), Итан потянулся и взял трубку.

— Дом Вулфов, — произнес он. — Вулфов, ну то есть волков, сейчас кормят. Мы даем им кусочки Красной Шапочки, слегка поперченные. Можно принять сообщение?

Но затем Итан сказал:

— Что? Гудмен? Что с тобой? Боже.

Он знаком велел всем притихнуть, а когда его не послушали, громко потребовал, чтобы они заткнулись. Джона выключил проигрыватель, игла противно скользнула и с искаженным звуком остановилась, и все посмотрели на Итана, который выглядел потрясенным, слушая, что ему говорят по телефону.

— Ты же мне лапшу на уши не вешаешь, правда? — сказал наконец Итан. — А с ней все в порядке? Что? Ладно, погоди, я их позову.

Итан прижал трубку к груди и сказал Эш:

— Пойди скажи родителям, чтобы поговорили по телефону. Твой брат арестован.

— Что? — переспросила Эш.

— Эш, просто сходи и скажи им.

— А что он такого сделал? — голос ее зазвенел, и она даже всплеснула руками.

— Кэти сказала, что он ее изнасиловал.

— Это безумие.

— Иди! Скажи родителям, чтобы взяли трубку! — потребовал Итан. — Это единственный телефонный звонок, который разрешается сделать.

Эш метнулась из комнаты по холлу, продираясь через скопление взрослых. Вскоре Вулфы были на связи, и Итан тихо повесил трубку на параллельном телефоне в комнате Эш.

— Как я понял, они попросили таксиста отвезти их в «Таверну на лужайке», — пояснил Итан всем присутствующим в комнате.

— Это и было приключение? — взволнованно спросил Джона. — «Таверна на лужайке»?

— Да, — ответил Итан. — Видимо, они хотели посмотреть, можно ли сделать небольшую вставку в новогоднюю вечеринку, перехватить каких-нибудь закусок и шампанского. Вроде бы Кэти сказала, что ничего не выйдет, их вышвырнут, а Гудмен не согласился. И, похоже, у стола администратора царил такой хаос, что они действительно прошли внутрь незамеченными. В общем, они прихватили с подноса пару бокалов шампанского и проскользнули через фойе в кладовую. Там они начали как бы дурачиться, сказал Гудмен, а потом что-то случилось. Он говорит, это было полнейшее недоразумение. Но люди услышали визг Кэти, мгновенно нагрянули полицейские, и Кэти им сказала, что он ее изнасиловал, так что они его арестовали. А ее отвезли в больницу на обследование и все дела.

— Боже мой, — простонал Джона, стукнув себя по голове. — Это же я поймал им тачку.

— Ну и что? Ты ни в чем не виноват, — сказала Жюль. — Ты же не знал, что произойдет.

— Все равно, — уперся он. — Я и гашиш принес. Он принадлежал одному из музыкантов, которые приходят на джем к матери, и эта штука куда крепче нашей дряни.

Он испытующе посмотрел на своих друзей.

— Я накачал их наркотой, — сказал он. — Это я во всем виноват.

— Джона, — строго возразил Итан, — прекрати сейчас же. Не понимаю, с чего ты вдруг начал чудить. Значит, ты поймал им тачку. Большое дело. Дальше, гашиш принес. Мы все регулярно кайфуем вместе с той самой минуты, как познакомились друг с другом. Никого ты не накачивал. Гудмен вообще весь год ходит обкуренным. Это не имеет отношения к тебе и твоим действиям, понятно?